Мария Миронова, Татьяна Лаврентьева

У памятника археологии «Селище Зимино 1», расположенного в Пироговском лесопарке, оказалась очень короткая жизнь. Короткая, но насыщенная. В 2018 году он был поставлен на государственную охрану как выявленный объект культурного наследия. В 2019-м под него заложили мину в виде Акта государственной историко-культурной экспертизы, допускавшей так называемые «спасательные раскопки». В 2020-м его как следует отутюжили тяжёлой техникой и эти самые раскопки провели. А в 2021 году памятник археологии был снят с охраны.

Эта история заслуживает подробностей, поскольку является ярким, прискорбным и, к сожалению, характерным примером ликвидации объекта культурного наследия с помощью несложной комбинации, в которой каждому участнику отведена своя роль. И в числе этих участников одно из первых мест занимает Главное управление культурного наследия (ГУКН) Московской области.

Селище «Зимино 1» было обнаружено в ходе археологической разведки, проводившейся в Мытищинском районе в рамках подготовки к строительству платной автодороги Виноградово – Болтино – Тарасовка. Следы неукреплённого поселения XVI – XVIII веков нашлись в 750 метрах от южной окраины деревни Зимино, в месте впадения ручья в реку Чанку.

ГУКН Московской области внесло селище «Зимино 1» в перечень выявленных объектов культурного наследия.

Площадь памятника археологии составляла около 4 тысяч квадратных метров и почти вся попадала в зону будущего строительства. Согласно букве закона, объект подлежал сохранению, что создавало строителям некоторые неудобства, поскольку означало необходимость корректировки линии шоссе. О том же говорили и выводы первой экспертизы, проведённой в августе 2018 года государственным экспертом Стрикаловым И.Ю.: «Проведение земляных, строительных, хозяйственных работ на территории земельного участка общей площадью 220 га (длиной 21 км, шириной 90-130 м), подлежащего воздействию земляных, строительных, хозяйственных работ по титулу «Автомобильная дорога Виноградово – Болтино – Тарасовка» невозможно (отрицательное заключение)» (слово «невозможно» выделено авторами статьи). Акт экспертизы см. здесь: https://gukn.mosreg.ru/download/document/982613.

Однако, по заведённым нынче в Московской области порядкам, если памятник мешает строительству – то ну его в баню, этот памятник. И уже через три месяца тот же эксперт Стрикалов И.Ю. одобрил альтернативу, которая в дальнейшем позволила строителям убрать селище «Зимино 1» с дороги в прямом и переносном смысле этого слова. Новый акт экспертизы, выполненный к разделу об обеспечении сохранности памятника в рамках работ по проекту «Автомобильная дорога Виноградово – Болтино – Тарасовка», допускал спасательные раскопки, в результате которых памятник археологии перестал существовать. (Акт второй экспертизы см. здесь https://gukn.mosreg.ru/download/document/1657579).

Вскоре появилась и третья экспертиза – на проект подготовки территории – с той же подписью и с тем же содержанием. По сути, эксперт Стрикалов И.Ю. одобрил проведение спасательных археологических полевых работ с целью снять памятник археологии с государственной охраны, чтобы тот не мешал строительству платной автомобильной трассы. Важно упомянуть, что проект трассы находился тогда в стадии очередной корректировки: ещё 6 ноября 2018 года было опубликовано Распоряжение Главархитектуры Московской области от 02.11.2018 № 30РВ-412 «О подготовке изменений в проект планировки территории для размещения объекта капитального строительства – автомобильной дороги Осташковское шоссе (Виноградово – Болтино – Тарасовка)»

То есть ничто не мешало эксперту и Главному управлению культурного наследия МО выступить с предложениями по корректировке трассы ради сохранения памятника.

Местные жители и Московское областное отделение ВООПИиК направили в ГУКН свои возражения на вторую и третью экспертизы, в которых обращали внимание областного органа охраны памятников на то, что вопреки логике всего законодательства и базовым принципам охраны объектов культурного наследия предлагается свежевыявленный объект раскопать и снять с охраны. Был отмечен и комизм отдельных деталей актов при их сопоставлении: во второй экспертизе Стрикалов одобряет охранные раскопки на 100% территории памятника, а в третьей – на 99%.  Кроме того, были высказаны замечания к качеству актов, содержащих фактические ошибки, что совершенно недопустимо и противоречит требованиям законодательства, предъявляемым к экспертизам. Главное управление культурного наследия сочло это несущественным, а замечания Московского областного отделения ВООПИиК на вторую экспертизу Стрикалова вообще не были опубликованы в сводке предложений по итогам общественного обсуждения.

Для понимания ситуации нужно учитывать, что в термин «спасательные раскопки» закладывается вовсе не физическое спасение самого памятника, как можно было бы подумать, а извлечение всего лишь части информации о нём, хранящейся затем уже в виде отчётов о раскопках и коллекции найденных артефактов. Соответственно, в норме спасательные раскопки проводят в экстренных случаях, когда утрату памятника предотвратить нельзя: в результате, например, обвала грунта. Предполагается, что это мера быстрого реагирования. Но, поскольку тотальная застройка всего и вся в России по масштабам и последствиям напоминает в наши дни стихийное бедствие, спасательные раскопки всё чаще и чаще применяются планово, в обстоятельствах, когда нет ни одной причины, почему памятник должен быть уничтожен. И это катастрофа для объектов археологического наследия, высочайшая ценность которых для государства априори подчёркивается законом: все они являются памятниками федерального значения.

Если бы сохранение объектов культурного наследия было императивом в работе ГУКН Московской области, то с селищем «Зимино 1», да и в других подобных случаях, мы наблюдали бы иной сценарий развития событий: после выявления памятника археологии Главное управление культурного наследия вежливо, но твёрдо добивалось бы внесения изменений в проект строительства. Трассу бы скорректировали, селище осталось бы живо. На небольшой части памятника провели бы раскопки с целью получения сведений о существовавшем здесь поселении, а большую сохранили бы для благодарных потомков.

Но на сегодняшний день благодарить ГУКН Московской области потомкам особо не за что: приняв выводы второй и третьей экспертиз, гораздо более удобных для строительства шоссе, чем первая, Правительство Московской области в лице этого Управления заведомо согласилось с тем, что памятник будет ликвидирован. У строителей не осталось ни единого мотива разводить с объектом археологии церемонии. И в разгар весенней пандемии 2020-го, когда все добропорядочные граждане сидели по домам, по нашему наследию, бесценному для государства, поехала тяжёлая техника.

30 апреля 2020 года при натурном осмотре участка Московское областное отделение ВООПИиК зафиксировало, что на территории селища «Зимино 1» «…задернованная поверхность уничтожена, видны многочисленные колеи и борозды от тяжелой техники, проведена очистка территории от порубочных остатков, грубая планировка местности с турбированием культурного слоя, в результате чего культурный слой оказался повреждён и частично уничтожен» (Из обращения МОО ВООПИиК в Главное управление культурного наследия Московской области от 14 мая 2020 года).

При этом нарушено было всё, что можно, начиная с Федерального закона «Об объектах культурного наследия» и заканчивая требованиями коллаборационистских второй и третьей экспертиз. Согласно им, прежде чем вести здесь подготовительные работы по прокладыванию дороги, участок селища должны были огородить, произвести спасательные раскопки и лишь затем начинать подготовку территории к строительству. По факту всё произошло наоборот. И производилось плановое «спасение» не целостного нетронутого комплекса, а тех объедков, которые строители оставили археологам.

Напомним, что правом юридически грамотно «наложить вето» на любую угрозу объектам археологического наследия эксперты наделены с 2012 года: в отношении земельных участков, подлежащих хозяйственному освоению, археологами теперь проводится государственная экспертиза. Затем к делу охраны объектов археологического наследия должны подключаться региональные органы охраны памятников (в Подмосковье это ГУКН), от которых, согласно действующему законодательству, зависит окончательное решение судьбы археологических памятников. У Главного управления культурного наследия есть право требовать внесения изменений в проекты ради сохранения памятников, однако этим правом ГУКН пренебрегает, предпочитая согласовывать «спасательные раскопки», осуществляемые с подачи аттестованных экспертов. Экспертам-археологам тоже, видимо, недосуг вникать в судьбы памятников, ведь в иной день приходится оформлять в поте лица по несколько экспертных заключений. Так, упомянутый эксперт Стрикалов И.Ю., руководитель Старорязанской экспедиции, 28 июня 2021 года умудрился справиться сразу с двумя экспертизами на объекты в Московской области, и такая «конвейерная» производительность почему-то никого не смущает. (Акты см. здесь:

В результате установившегося порядка «спасательные раскопки» ударными темпами превращаются в «спасительные», но только для агентов хозяйственной деятельности, которые могут быть уверены, что встретившийся на пути археологический объект не помеха планам. В три хода памятник археологии прекращает свое физическое существование, и заморачиваться с поиском вариантов, сохраняющих археологическое наследие, нет резона.

Недавно в ГУКН поступила 5-я по счёту экспертиза в отношении селища «Зимино 1», которая предложила не включать объект археологии в единый государственный реестр, поскольку он раскопан на всей площади и физически перестал существовать. По её итогам 1 июля 2021 года на сайте ГУКН уже размещено Распоряжение о снятии с селища статуса выявленного объекта культурного наследия. Таким образом, о «Зимино 1» Родина может забыть навсегда.

Добавим, что в тот же день вышло Распоряжение ГУКН об исключении из списка выявленных объектов культурного наследия другого памятника археологии – селища «Аксено – Бутырки» XVI – XVII вв., «спасённого» точно таким же способом при сходных обстоятельствах.

Чтобы полностью исключить потенциальную предвзятость по отношению к ГУКН в оценке его действий (со строителями всё понятно и так), отметим, что селище XVI – XVIII веков «Зимино 1» не единственная жертва трассы Виноградово – Болтино – Тарасовка.

Памятник деревянного модерна Дача Афинского – Кострюкова, оказавшийся на пути строительства, вскоре тоже погибнет. Он также имел статус выявленного объекта культурного наследия. Решение о его постановке под охрану было принято после серьезного историко-культурного исследования, проведённого сектором Свода памятников Института искусствознания и Пушкинским районным отделением ВООПИиК.

На заседании Научно-методического совета ГУКН 9 аттестованных экспертов высоко оценили памятник как «весьма значимый образец дачного дома эпохи «модерн», отличаюшийся высоким архитектурно-художественным уровнем». И так же точно в результате последовавшей вслед за тем экспертизы, подписанной экспертом Т.П. Кудрявцевой, он не был в итоге включен в реестр и охранного статуса вовсе лишился. ГУКН не постыдилось согласиться с Актом экспертизы, выполненной по заказу строительного лобби, откровенно направленной на уничтожение памятника архитектуры и созданной на основе подлогов и фальсификаций. И «не заметила» начальник этого ведомства В.В. Березовская аргументированных возражений к Акту со стороны ВООПИиК, аттестованных государственных экспертов и учёных. (Подробный материал о Даче Афинского – Кострюкова см. на сайте МОО ВООПИиК: https://movoopik.com/dacha_afinskogo/).

Эксперт Т.П. Кудрявцева, давно снискавшая себе в кругах градозащиты славу Герострата, недавно вновь была аттестована Министерством культуры РФ и, без сомнения, продолжит свою разрушительную для наследия России деятельность.

И селище «Зимино 1», и Дача Афинского – Кострюкова были бы сохранены, если бы Главное управление культурного наследия Московской области стало их щитом.

Было бы цело жилое здание в Королёве, построенное до революции Казённым заводом военных самоходов «Бекос» по проекту М.С. Лялевича. Были бы живы парк Опалихи и Мытищинский вагоностроительный завод, школа «Сказка» в Малаховке. Императорская усадьба Ильинское не подверглась бы разгрому. И этот список можно продолжать и продолжать.

Но ГУКН (и это приходится признать на основании многочисленных фактов) является активным звеном системы, прочно укоренившейся в Подмосковье и реализующей сверхприбыльное строительство. Оно соглашается с позорными экспертизами; с ничтожными границами памятников; с застройкой ценных ландшафтов; с сокращением зон охраны; с лишением зданий охранного статуса; со «спасательными раскопками», которые спасают что угодно, но только не памятник археологии, и так далее.  Оно препятствует постановке на охрану целостных историко-архитектурных комплексов; под надуманными предлогами, а чаще вообще без объяснений, отклоняет заявки на включение объектов в перечень выявленных памятников. Выступает в судах на стороне застройщиков. Из спектра профессиональных мнений ГУКН выбирает, как правило, те, что сформированы в коммерческих интересах определённых лиц. И всё вышеперечисленное оно делает со спортивным задором – такое впечатление складывается по опыту последних лет.

Общеизвестно, что археологические памятники являются неотъемлемой частью культурного наследия народов России и мирового культурного наследия. В соответствии с действующим российским законодательством и международными правовыми нормами, они находятся под охраной государства.

Археологи и сотрудники органов охраны памятников согласованными действиями могли бы предотвратить бесчисленные потери объектов культурного наследия в связи с разного рода непродуманными подходами к хозяйственному освоению территории. Вместо этого они реализуют схему, в которой памятники археологии регулярно приносятся в жертву золотому тельцу — интересам застройщиков, транспортников и других агентов хозяйственной деятельности вопреки требованиям закона и здравого смысла.

Будущие поколения рискуют остаться вовсе без памятников археологии. Потомкам могут достаться лишь труднодоступные отчёты о сделанных наспех раскопках (если отчёты сохранятся) и коллекции находок (тоже – если сохранятся). Для подобных опасений есть все основания: достаточно вспомнить, как в Музее истории Москвы «на вынос» для всех желающих были выставлены огромные сундуки с оказавшейся никому не нужной археологической керамикой…